Меня расстраивает то, что мы утратили способность жить спокойно: писать акварели, играть на фортепьяно, принимать гостей, вести дневники, устраивать пикники. Почему у нас не хватает на все это времени?




Произнося что-то, надо что-то сказать.

Когда я читаю какую-нибудь книгу, и она мне нравится — она мне и нравится потому, что это мои чувства, но только как хорошо, как здорово автор их сумел сформулировать.

В Грузии не кричат на пьяных мужей — их жалеют и укладывают спать.

В моём понимании настоящая кухня — занятие серьёзное, требующее много-много труда, знаний, умений, дозирования. Это искусство.

Гражданская позиция — нечто не формулируемое. Это наше желание: чтобы было не так, как есть.

Совсем не просто жить, все время получая по роже, и не отвечать тем же, оставаться приверженным идее прощения и искренней нежности к людям.

Вознаграждение за ту работу, которую ты проделал, приходит неожиданно. И слава богу. Только из-за одних денег ничего делать нельзя, даже пальчиком шевельнуть нельзя.

Русская дикость — это когда каменных львов на воротах Английского клуба на Тверской вдруг покрасили белой краской.

Крупный план — позор в кино. У меня его нет. Крупный план — это уже история об актере, о данном конкретном человеке. При чем тут кино?
