Моя живопись не революционна. Зачем мне уговаривать себя, будто мои картины зовут к борьбе? Моя живопись несёт с этим сообщение боли.
Наиболее смешная вещь в мире — это трагедия.
Нет ничего дороже смеха, с его помощью можно оторваться от себя, стать невесомой.
Считают, что я сюрреалист. Но я никогда не рисовала сны. Я рисовала мою реальность.
Тревога, горе, наслаждение, смерть — это, по сути, один и всегда один способ существовать.
Я осталась жива, и вдобавок мне есть ради чего жить. Ради живописи.
Я пишу автопортреты, потому что я так часто бываю в одиночестве, потому что я человек, которого я знаю лучше всего.
Искусство — это не то, что вы видите, а то, что вы заставляете себя чувствовать.
Кто хочет узнать обо мне как о художнике, должен внимательно изучать мои картины и пытаться узнать из них, кто я такой и что я хотел.
Я никогда не писал автопортретов. Меня гораздо меньше интересую я сам в качестве предмета картины, чем другие люди, прежде всего женщины.


